ента новостейФедор Федотов впервые вышел на сцену ТЮЗа в сентябре 2014 года. За эти четыре года артист успел получить диплом, отслужить в армии и сыграть в 15 постановках. Совсем недавно за главную роль в спектакле «Страдания юного Вертера» Федор был награждён Молодежной премией Санкт-Петербурга в номинации «в области сценического искусства». Спектакль Биркана Гергюна погружает в пучину чувств молодого человека и рисует необыкновенный, стихийный и невесомый мир Вертера. Открытый, импульсивный, тонко чувствующий герой как цветок не смог прижиться в суровом климате человеческих взаимоотношений и сделал трагический выбор. Артист рассказал, чем ему дорог спектакль, поразмышлял о новой роли в постановке «Алые паруса» и проанализировал свой актёрский путь.
- Языковой и мировоззренческий барьер. Что труднее было преодолеть во время работы с турецким режиссером Бирканом Гергюном?
- Это был мой первый опыт работы с иностранным режиссером, и я жутко волновался. Но мы сразу поняли друг друга: нам было комфортно на репетициях. Во-первых, у нас был блестящий переводчик - Наташа Лаврентьева. Во вторых, турецкий язык - достаточно простой, и я быстро выучил многие турецкие слова. Иногда я слышал: «судьба», «сердце», «взгляд», «идея», «цветок» - и понимала, что от меня нужно.
Языковой барьер мы перепрыгнули достаточно быстро. Я думал, что возникнут мировоззренческие разногласия, но и их не было. Биркан Гергюн - удивительный, европейский режиссер. Он - человек сильной веры, у него нет религиозных предрассудков, поэтому мы с ним быстро нашли общий язык. Репетиции спектакля «Страдания юного Вертера» - полтора месяца актерского счастья.
- В чем состоит сложность жанра моноспектакля?
- Я настаиваю на том, что это не моноспектакль, потому что моя партнёрша, Аня Слынько, мне очень помогает - я всегда знаю, что она рядом. У нас есть несколько общих сцен, когда я знаю, что она меня поддержит. Она делает это очень тонко, с большим уважением и трепетом. Но, конечно, 1,5 часа беспрерывного существования - тяжелая физическая и душевная работа. В этом спектакле я столкнулся с тем, что уже никуда не спрятаться, зритель сосредоточен на моих переживаниях. Поэтому перед каждым спектаклем я занимаюсь колоссальной подготовительной работой, которая необходима для этой роли.
- Один из самых проникновенных моментов спектакля – рассказ Вертера про сумасшедшего влюбленного. Герой проводит параллели между собой и несчастным юношей?
- У Гете в романе всплывают герои, которые очень похожи на Вертера. Это - один из вариантов того, как могла сложиться судьба моего героя. Вертер не хочет такого будущего, он раз за разом повторяет, что он - не сумасшедший. Он - человек без кожи, остро чувствующий жизнь и любовь. Конечно, с точки зрения людей, которые защищены мощным рацио, он выглядит сумасшедшим. Но герой совершает поступок и делает выбор, будучи в здравом уме.
- Почему в квартире вашего героя так много различных игрушек?
- Вертер любит проводить время с детьми. Они расположены к нему, готовы с ним общаться, как с равным. Герой тонко чувствует жизнь: у него высокая степень откровенности и искренности. Поэтому в его квартире так много игрушек, которые я достал из своего детского ящика со старыми солдатиками.
- Федор, каков смысловой посыл вашего спектакля?
- Первая фраза спектакля, которую я выучил, звучит так: «Люди часто жалуются, что счастливых дней выпадает мало, а тяжелых — много, но это неверно. Если бы все с открытым сердцем шли на встречу тому хорошему, что уготовано нам богом на каждый день, то у нас бы хватило сил снести и беду, когда она приключится». Вертер не справился с любовью, оттого, что чувствовал невероятно много. Мне кажется, эта фраза рисует идеальный мир и то, как должен чувствовать себя человек в этом мире. У Вертера не хватает сил шагнуть дальше – тем важнее для нас поклон в этом спектакле. Вертер стреляется, выключается свет, звучит музыка The Doors. Она неслучайна: мы изучили много судеб самоубийц и в том числе историю Джимми Морисcона, солиста The Doors. Певца с нами нет, а музыка есть, и будет жить вечно. Вертера нет, но есть роман, который до сих пор волнует людей, спустя много сотен лет. Наш спектакль должен подсказать зрителям, что стоит жить и не идти по пути героя.
- Уже 4 года вы работаете в ТЮЗе. Какие профессиональные периоды можно выделить?
- Периодически я пытаюсь осознать свой творческий путь (смеется). Сначала был спектакль «Вино из одуванчиков», который мы делали студентами, и я никогда не забуду, как я пришел на репетицию и увидел, что со мной репетируют люди, которых я видел только на сцене или в кино. Конечно, дрожали колени, и я понимаю, что очень многое сделано нашими педагогами, а не мной лично, потому что было страшно предложить что-то свое. Затем мы сыграли один сезон, второй, стали профессиональными артистами, получили дипломы и пришли в театр – началась притирка, наши вчерашние учителя стали нашими коллегами. Постепенно я начал понимать, что могу самостоятельно что-то сделать, а артисты на сцене воспринимают меня как равного себе. Я начал раскрепощаться. Потом был сложный период, когда я совмещал работу в театре с армией. Затем после возвращения в театр начались плотные репетиции многих спектаклей, появился Вертер, который добавил уверенности. Я стал частью этого театра и с большим уважением отношусь к труппе ТЮЗа, в которой я - самый младший артист.
- Федор, вы играете роль Эдмунда в спектакле «Лев, колдунья и платяной шкаф» Ивана Орлова. Почему ваш герой существует в конфликте с родными?
- Я люблю играть одиноких героев. Степень внутреннего одиночества, при том, что у мальчика большая семья, исключительно высокая. Я рассказываю историю о парне, который каким угодно способом пытается быть на виду у близких, но у него это не получается. Он озлобляется и еще больше отдаляется от семьи. Во втором акте мой герой просит прощения у близких за все, что он сделал. В итоге Эдмунд обретает семью и покой, открывшись миру.
- Сейчас вы репетируете роль Меннерса-младшего в мюзикле «Алые паруса» Сусанны Цирюк. Сложно справляться с музыкальными партиями?
- У нас был хороший опыт в «Кентервильском привидении», но с таким мощным музыкальным материалом и малой драматической составляющей, как в «Алых апрусах», я не сталкивался. Мои старшие товарищи то же говорили, что такого музыкального опыта у них еще не было. Эта новая во всех смыслах работа: сложная, но увлекательная. Все эмоции и переживания нужно передавать через музыкальный материал, что для драматических артистов не всегда легко. Новый и интересный способ существования на сцене требует большей точности, чем драматическое существование. Нужно в каждую секунду понимать, что ты делаешь, и точно выражать это музыкально, в каждой ноте.
- У вас очень нетипичный персонаж, не классический отрицательный герой.
- Мне и моему коллеге Олегу Сенченко, с которым мы играем в дубль, досталась очень интересная роль. Меннерс-младший - влюбленный в Ассоль молодой человек, земной и простой парень. Он искренне не понимает странного асоциального поведения девушки, ее заоблачных фантазий. Герой пытается хулиганскими, пацанскими методами спустить Ассоль с небес на землю и показать, что любит ее. Меннерс-младший - своего рода мальчик-оборотень, который чувствует, что влюблен, но, получая отказ, превращается в бешеного зверя, и из него вырывается накопившееся зло. Это зло можно было бы превратить в любовь, но герой мечется между злобой и любовь, не понимая, в какую сторону ему обратиться.
- Почему он не выбирает добро?
- Его окружает тяжелая среда: Меннерс-младший чувствует, что хотел бы вырваться из нее, но это сложно. Сусанна Цирюк ставит история о цветке, выросшем на помойке. Эта помойка окружает всех героев, но никому не хватает сил и веры вырваться из нее. У Меннерса-младшего вера нестабильна, он не обладает той силы духа, как Ассоль, начинает злиться на себя и окружающих и остается по сторону зла.
- Какую мечту вы хотите реализовать в ближайшее время?
- Я влюблен в своего учителя А.Я. Шапиро и мечтаю с ним поработать над любой ролью. Хочу сыграть Ромео: пора, я готов. Сейчас идет хороший период в моей жизни. Премия - это признание: нашу работу, любовь, которую мы вложили в спектакль, заметили и оценили. Репетируются новые роли в новых жанрах, были гастроли спектакля «Начало», в который я ввелся и благодарен артистам за помощь, а театру за шанс сыграть в замечательной работе. Хочется не остановиться в профессиональном росте - я стараюсь думать об этом постоянно. Когда мне удаётся раскрыть какой-нибудь новый конспект или сесть за книжку, перечесть что-нибудь из Станиславского, Корогодского или Фильштинского, знания освежаются. Надо интенсивно работать, нельзя быть к себе снисходительным! Я смотрю на А.Я. Шапиро и вижу, как этот великий человек, мастодонт продолжает учиться у молодежи. Я пытаюсь не растерять в себе это чувство, ни в коем случае не хочу стать «профессионалом»!
Каждый новый приходящий режиссер – это своя история, свой жанр, свой взгляд на профессию. После опыта работы с иностранным режиссером я понял, что надо быть открытым ко всему, что с тобой происходит. Из любой работы можно взять плюс: как говорит нам учитель и артист театра Валерий Дьяченко (а ему, в свою очередь, говорил его учитель Зиновий Корогодский): «Неизвестно, на чем вы станете артистами». Надо бросаться в работу, другого шанса не будет!
Елизавета Ронгинская